Советское вторжение в Афганистан не стало неожиданностью для стран Запада, которые сумели добиться осуждения СССР в ООН путем закулисной дипломатической борьбы, договорились о поддержке афганского сопротивления и предсказали затяжной характер советского присутствия в Афганистане, свидетельствуют рассекреченные документы британских Национальных архивов (National Archives).

Национальные архивы в четверг официально открывают для публичного доступа наиболее интересные государственные документы 1980 года, с которых снят гриф «секретно» по истечении 30-летнего срока давности. Среди них - материалы о шагах, предпринятых Великобританией и ее союзниками после советского вторжения в Афганистан в конце декабря 1979 года.

Архивные материалы британского правительства (канцелярии премьера и МИД) по Афганистану за 1980 год насчитывают свыше 20 толстых папок, в которых секретные стенограммы переговоров, переписка британских дипломатов по всему миру, донесения из Кабула, проекты решений и санкций в отношении СССР.

Документы подтверждают, что Запад морально готовился к советским действиям в Афганистане, но не до конца понимал их цель.

Так, на встрече в Вашингтоне 17 декабря 1979 года президент США Джимми Картер и премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер обсуждали полученную со спутниковых снимков информацию о переброске советских воинских подразделений в Афганистан и их дислокации в районе Кабула.

«Президент отметил, что Советский Союз демонстрирует повышенную готовность к военным действиям в Афганистане. Есть свидетельства того, что они (советские военные) участвуют в авиаударах и подавлении групп оппозиционного сопротивления», - говорится в секретном отчете о встрече лидеров США и Великобритании.

Тэтчер согласилась на предложение Картера снабжать Лондон отчетами ЦРУ по этой тему.

Высокопоставленный дипломат Форин-офиса Хью Кортацци 20 декабря выразил озабоченность советнику-посланнику советского посольства Келину по поводу усиления активности СССР в Афганистане, на что тот ответил недоумением и попросил не описывать ситуацию термином «интервенция».

Неделю спустя, поздно вечером 27 декабря 1979 года, Келин запросил срочной встречи с представителем МИД, и был принят около полуночи. Он вручил ноту о вводе ограниченного советского контингента в Афганистан по просьбе руководства страны.

«Поведение Келина было более нервным и неуверенным, чем обычно», - говорится в телеграмме главы Форин-офиса лорда Питера Каррингтона в британское посольство в Москве.

Каррингтон также призвал «при каждом случае заставить их (Советский Союз) чувствовать дискомфорт и на себе ощущать последствия своих действий».

Британское правительство выступило с резким осуждением вторжения. Тэтчер направила письмо Брежневу, где указывала на несоответствия в хронологии событий в Афганистане с официальной советской версией (получалось, что помощи СССР запросил президент Хафизулла Амин, который был убит советским спецназом вскоре после начала операции и заменен возвратившимся из зарубежного изгнания Бабраком Кармалем), требовала немедленного вывода советских войск из Афганистана и предоставления афганскому народу права на самоопределение.

Советский посол Николай Луньков 3 января 1980 году провел на Даунинг-стрит 40-минутную беседу с Тэтчер, во время которой передал ответ Брежнева на ее письмо - в архивах хранится отпечатанный на машинке оригинал на двух языках, русском и английском.

«Если по-настоящему проявлять заботу об интересах народа Афганистана, то следует прежде всего способствовать прекращению вооруженных вторжений извне на территорию этого государства. И тут Англия могла бы кое-что сделать, если бы того пожелала», - говорится в письме Брежнева.

Однако на уточняющие вопросы о том, какое именно внешнее влияние имеется в виду и какого рода помощи ждут от Великобритании, «железная леди» получить ответов от советского посла не смогла. Ясности в этих вопросах от советских коллег тогда не смогли добиться и британские дипломаты.

Несмотря на рождественские и новогодние праздники, на которые пришлось начало афганской кампании, Лондон стал местом проведения 31 декабря экстренной встречи высокопоставленных дипломатов ведущих стран НАТО для обсуждения совместных шагов и возможных санкций против Советского Союза. Одним из таких шагов стала кампания за широкое осуждение действий Москвы странами-участницами ООН.

Во время телефонного разговора Картера и Тэтчер 28 декабря 1979 года американский президент, который в тот момент пытался добиться осуждения со стороны ООН действий Ирана за захват заложников в посольстве США в Тегеране, предположил, что будет уместным, если вопрос об осуждении СССР за действия в Афганистане поднимут Великобритания, Китай или страны-участницы движения неприсоединения.

Однако Великобритания также не спешила встать во главе этой кампании. После того, как было собрано около 50 голосов за созыв специального заседания СБ ООН по действиям СССР в Афганистане, стало ясно, что среди них очень мало азиатских, мусульманских и неприсоединившихся стран, что делало весь процесс «опасно похожим на очередной акт холодной войны».

«Мы получили немало советов о том... что Великобритании и другим западным странам нужно на какое-то время уйти «в тень», уступив место неприсоединившимся странам», - пишет в донесении из Нью-Йорка британский постпред в ООН, опытный дипломат сэр Эндрю Парсонс.

Парсонс лично провел искусную работу с постпредами Бангладеш (членом СБ на тот момент) Кайзером и Норвегии Альгардом, который был хорошим другом бангладешца, с целью убедить Бангладеш выступить инициатором резолюции, осуждающей СССР.

Предложенный бангладешским дипломатом проект резолюции был слишком «слабым» в глазах британца, и тогда Парсонс показал норвежскому коллеге британский проект резолюции, попросив его намекнуть бангладешцу на необходимость «усилить» текст.

Описание этих действий устами самого Парсонса выглядит как настоящая шпионская операция.

«Я сказал ему, что никто в ООН не знает о существовании его (британского проекта) и что наш разговор не имел места... Альгард немедленно понял, что к чему и стал подыгрывать, сказал, что лично ему нравится наш проект, который, конечно же, попал к нему не от меня, и он слыхом не слыхивал ни о каком британском проекте резолюции», - пишет британский дипломат.

Донесения последующих дней подробно повествуют о дебатах в СБ ООН, в ходе которых, по словам Парсонса, практически все страны достаточно твердо и красноречиво высказывались против происходившего в Афганистане и лишь советский постпред Олег Трояновский и его коллега из ГДР «по бумажке зачитывали заранее согласованные тексты».

Британия в итоге приняла аргументы коллег из развивающихся стран о том, что жесткая резолюция может не получить в Совбезе столько голосов «за», сколько более мягкая, а более весомый и наглядный результат будет еще одним аргументом на последующем заседании Генеральной Ассамблеи ООН в рамках механизма «Единство во имя мира».

В итоге «усиленный» рукой Парсонса компромиссный проект резолюции неприсоединившихся стран был принят 9 января Совбезом 12 голосами «за» (против голосовали СССР и ГДР, воздержалась Замбия), что открыло дорогу обсуждению вопроса на внеочередном заседании Генассамблеи ООН в середине января, где советское вторжение было осуждено уже 104 странами.

«Я думаю, что операция была успешной... Я не стал бы ни на минуту ожидать, что действия ООН повлияют на то, что Советский Союз собирается делать в Афганистане, но ведущиеся дискуссии заставляют его чувствовать себя не очень комфортно», - резюмирует Парсонс, подводя итоги «операции» в ООН.

Помимо политических заявлений, экономических санкций и бойкота московской Олимпиады, Запад начал «наступление» и на тайном военном направлении. В середине января 1980 года в Париже состоялась секретная встреча высокопоставленных представителей США, Великобритании, Франции и Западной Германии.

«Обсуждалась поддержка афганского сопротивления против вторгшихся советских войск», - сообщил в секретной персональной докладной записке на имя премьер-министра присутствовавший на встрече глава аппарата британского правительства Роберт Армстронг.

Он рассказал, что советник президента США по национальной безопасности Збигнев Бжезинский рекомендовал помочь афганским боевикам занять позиции на пакистано-афганской границе и обеспечить их ракетными комплексами для защиты от обстрелов с воздуха. Франция предлагала мобилизовать поддержку исламского сопротивления при помощи Ирака.

«Пока афганцы готовы продолжать партизанское сопротивление, а Пакистан готов быть базой для такого рода действий, Западу вряд ли стоит отказываться от поддержки при соблюдении подобающей конспирации», - отмечал в своем отчете для премьера, главы МИД и Секретной разведывательной службы МИ-6 Армстронг.

По его мнению, подобная поддержка поможет затянуть процесс «советского усмирения Афганистана... а существование партизанского движения будет центром исламского сопротивления, которое мы должны продолжать стимулировать».

В начале февраля 1980 года еще одна подобная секретная встреча состоялась в Лондоне. По ее итогам лорд Каррингтон писал Тэтчер о необходимости «поддержки патриотов внутри Афганистана путем тайных поставок оружия и их обучения». «Мусульманские деньги уже текут в страну, и их может быть достаточно», - указал министр, касаясь вопроса финансирования подобного рода подрывной антисоветской деятельности, на которую сначала намекала, а потом уже открыто говорила советская пропаганда того времени.

Рассекреченные дипломатические документы показывают, что отношения между Вашингтоном и Лондоном в те недели не всегда шли гладко, порой союзники высказывали претензии друг другу за нескоординированность действий и высказываний, однако в конце концов общие интересы брали верх, и временные разногласия оставались позади.

Интересно различие в оценках, которые давали советскому вторжению в Лондоне и Вашингтоне. Если президент Картер сравнивал его с входом советских войск в Чехословакию в 1968 году, то британские дипломаты в переписке не стеснялись сравнивать его с американской кампанией во Вьетнаме.

При этом Британия в целом признавала, что ее возможности по воздействию на СССР достаточно ограничены, как в политическом, так и в экономическом или гуманитарном плане, из-за объемов контактов и торговли между двумя странами. «Единственной страной, которая может самостоятельно применить очень серьезное воздействие, являются США», - говорится в конфиденциальном меморандуме Форин-офиса, датированном январем 1980 года.

По мнению британских аналитиков, советское вторжение продемонстрировало три основных тезиса внешней политики СССР - оппортунизм, безжалостность и скрытность.

«Советский рождественский переворот в Кабуле был совершен в тот момент, когда бдительность Запада и мира в целом и их способность отреагировать была на минимальном уровне... Советские приготовления были столь масштабными, что они не могли пройти (и не прошли) незамеченными Западом, но истинная цель этой интервенции была успешно скрыта до ее успешного завершения», - признавали специалисты Форин-офиса.

Они также указали, что сам Амин не был готов к подобному развитию событий, до последнего момента принимая советские самолеты с военными и спецназовцами за снабжение, а решение о входе в Афганистан, хоть и было одобрено на самом высоком уровне, свидетельствовало об ослаблении контроля Брежнева над «силовиками».

Британцы также предсказывали Афганистану «монгольский» путь развития в качестве сателлита СССР и уже в начале января 1980 года сходились во мнении о том, что советским войскам придется не только поддерживать новый режим Кармаля, но и отражать атаки боевиков по всей стране, что «потребует масштабных военных усилий на протяжении как минимум нескольких месяцев».

Стоит отметить, что Советское присутствие в Афганистане продолжалось почти десять лет - до февраля 1989 года, пишет РИА Новости.