Юбилей Великой Победы, 65-летие которого отмечалось с размахом не только в странах СНГ, но и за его пределами был логически завершен историческим рассказом о параде Победы 24 июня 1945-го в Москве. Но был ли он действительно Парадом Победы, точнее сказать, был ли он действительно единственным парадом и как ознаменовывалась Великая Победа в ходе завершения Второй мировой войны. Вот в чем вопрос. Ведь дело в том, что победа в Европе, как мы знаем из истории, не завершила всю мировую бойню, которая закончилась на дальнем Востоке. Неслучайно, что в августе 1945-го любимой песней советских воинов была «… и на Тихом океане свой закончили поход».

Советские воины в освобожденном Харбине, русской столице Китая.

Шел август, и гремел набатом
Большой войны двадцатый век.
Винтовку в руки, став солдатом,
Берет советский человек.

Под ясным августовским солнцем,
Не допахавши борозду,
Пошел он воевать с японцем
В победном, памятном году.

         Но, перед тем как поставить точку на берегах Тихого океана, вспомним, что первый Парад Победы состоялся все-таки в поверженном Берлине 4 мая 1945 года, где был проведен торжественный Парад Победы советских войск Берлинского гарнизона на площади у Бранденбургских ворот и напротив Рейхстага. Он не стал таким известным, как парад Победы 24 июня, но он был первым и забывать о том, что в нем принимали участие те, кто вчера шел в последний бой, нельзя ни в коем случае.

Первый парад Победы – Берлин. У Брандербургских ворот в парадном строю прошли те, кто еще три дня назад терял в последних боях своих товарищей, так и не вернувшихся с Победой домой…

Второй парад, собственно и ставший Парадом Победы, состоялся, как мы все знаем 24 июня в Москве на Красной площади. На парад были выведены сводные полки фронтов, сводный полк Наркомата Обороны, сводный полк Военно-Морского Флота, «коробки» военных академий, военных училищ и войска Московского гарнизона. Парад победы принимал Маршал Советского Союза Жуков.

Знамя Победы прибыло в Москву. Во главе знаменного взвода будущий генерал армии Валентин Иванович Варенников.

Третий и главный парад Победы во Второй Мировой войне, главный - по мнению западных историков, состоялся 7 сентября 1945 года в Берлине у Бранденбургских ворот в составе союзнических войск СССР, США, Великобритании и Франции под руководством, опять же, Маршала Советского Союза Г.К.Жукова. В нем приняли участие советские войска, штурмовавшие Берлин, американские, английские и французские войска, которые находились в Берлине для несения оккупационной службы в отведенных им секторах западной части города. Парад открыли пешие колонны: перед генеральской трибуной промаршировали пехотинцы из 9-го стрелкового корпуса 5-й советской ударной армии, за ними шли солдаты из 2-й французской пехотной дивизии, альпийские стрелки и зуавы, блеснула выправкой 131-я английская пехотная бригада. Замыкала пеший строй тысяча парашютистов из 82-й американской воздушно-десантной дивизии. После короткого перерыва к зрителям приблизилась механизированная колонна. Новые советские тяжелые танки ИС-3 произвели сильное впечатление на наших западных союзников. Именно на этом параде было продемонстрирована сила и мощь Советского Союза, которая и стала сдерживающим фактором для создания нового очага войны в Европе и мире, когда только-только отгремели последние залпы орудий на Дальнем Востоке.

 На параде Победы в Берлине, 7 сентября 1945 года, наши союзники оторопели от припоздавших на войну ИС-3, величаво громыхающих по Шарлоттенбургскому шоссе.

Он дошел до Берлина от Кронштадта, а может и Севастополя. Но дошел!

Советские и американские моряки в освобожденном корейском порту.

         Молниеносной, в сравнении с временным интервалом войны в Европе, был разгром милитаристской Японии, но, не менее кровопролитным, когда советские воины, верные заветам отцов, освободили исконно русский Сахалин и дошли до овеянного славой Порт-Артура.

И на Тихом океане свой закончили поход.

                Советские войска не только освободили Южный Сахалин и штурмом овладели Курильской грядой, но и освободили всю Маньчжурию с ее административным центром – Харбином. 

Встреча воинов-освободителей в Харбине. Их встречали и китайцы и русские. И те и другие, со слезами радости на глазах.

         Примечательно в плане раскрытия нашего вопроса то, что первоначально проведение «окончательного» Парада Победы планировалось провести в городе русской воинской славы в Порт-Артуре, чтобы в нем участие приняли также и американские военные моряки.

Маршал Александр Михайлович Василевский в Порт-Артуре.

          Но, по свидетельству современников, когда об этом доложили Сталину, он, в весьма категорической форме, сказал, что парад должен быть проведен именно в Харбине. И в этом был свой резон, ведь Вторая мировая война, а Великая Отечественная, особенно, расколола русский Харбин. Одни искренне сочувствовали бывшей родине в ее борьбе с Гитлером и собирали средства для Красной армии, другие же, также искренне, желали поражения ненавистным Советам. Но в августе 1945-го Красная армия вступила в Маньчжурию и 18 числа в ее сердце – «город веселых мертвецов» (именно так переводится с китайского на русский язык название Харбина). И где-то, т.е. в историческом плане это немного соответствовало истине. Вот что вспоминал о Харбине дважды Герой Советского Союза, командующий армией генерал А. П. Белобородов: «Когда днем 21 августа я проехал по центральным его улицам, то будто вернулся в далекое прошлое, когда мне, деревенскому парнишке, впервые довелось попасть в Иркутск, еще хранивший облик губернского города. Те же двух-трехэтажные особняки с лепными украшениями, те же высокие серые, с зеркальным парадным входом и широкими окнами, дома для богатых съемщиков, те же замызганные деревянные и кирпичные здания, так называемые доходные дома для бедняков, где во дворах-колодцах среди сушившегося белья и помойных ящиков играли в «крестики-нолики» бледные, худые ребятишки. По улицам катили пролетки с извозчиками в поддевках и высоких цилиндрах, пробегали стайки девочек-гимназисток, степенно шагали бородатые студенты в мундирах и фуражках со значками политехнического института. Это была русская часть Харбина, заселять которую еще в начале века начали служащие только что построенной Китайско-Восточной железной дороги. Во время русско-японской войны, когда Харбин стал тыловой базой русской армии, его население сильно возросло. Но особенно оно увеличилось в начале двадцатых годов. Остатки колчаковских разгромленных войск и разного рода штатская публика хлынули из Сибири и с Дальнего Востока в Маньчжурию и осели главным образом в Харбине. Впоследствии часть русского населения Харбина - в основном рабочие и служащие Китайско-Восточной железной дороги - приняла советское гражданство, другие - китайское, третьи - матерые белогвардейцы -- продолжали считать себя подданными Российской империи».

Таким губернским городом увидели Харбин советские воины.

         Решение Сталина было оправдано с политической точки зрения, как решение проблемы белой эмиграции на Дальнем Востоке, так и «привязке» русского оазиса в Маньчжурии к Советскому Союзу. Тем более, что в плане масштабности, Порт-Артур, несмотря на свое героическое прошлое, очень сильно уступал миллионному Харбину…

А Харбин ликовал, победы Красной армии в Великой Отечественной войне, как в Европе, так и в Азии, подогрели интерес к родине, особенно у никогда не видевшей ее молодежи. Да и старшее поколение порой забывало о былых схватках с большевиками, ведь их спасителями были солдаты и офицеры с привычными для них … погонами. Особенно запомнился харбинцам парад, прошедший в городе 16 сентября 1945 года. Принимал парад главнокомандующий советскими войсками на Дальнем Востоке маршал Малиновский. Ничего подобного, жители Харбина ранее не видели: «…Показались машины с гвардейскими минометами, и площадь буквально ахнула: «Катюши»! «Катюши»!» Оказывается, и сюда, сквозь японские пограничные кордоны и жесточайшую цензуру, докатилась боевая слава советской реактивной артиллерии. Парад замыкали танковые бригады и тяжелый самоходно-артиллерийский полк. А на реке стояли корабли Краснознаменной Амурской флотилии. Вскоре над толпой пролетели самолеты ВВС армии и флота. И опять гул восторга и буря аплодисментов прокатились по площади. Ничего даже приблизительно похожего на могучие эти машины не видели харбинцы на многочисленных японских военных парадах». И что интересно еще в этом, весьма подзабытом Параде Победы, так это участие в нем мирного населения, да какого!

Парад и мирная демонстрация в Харбине

А за парадом была демонстрация. Колоритно выглядели бывшие каппелевцы в застарелых кителях с золотыми погонами на фоне кумачовых флагов. Да не в этом дело, советские солдаты для них стали, как это ни парадоксально, преемниками русской воинской славы. Свидетель этого события, вспоминал: «Утром в назначенный день парада и демонстрации к нашему командованию явилась делегация белоэмигрантского офицерства и попросила разрешения выйти на демонстрацию в русской военной офицерской форме при всех имеющихся регалиях, на что им было дано согласие. Мимо трибун, где мы находились, шли дряхлые старики, многие из которых, опираясь на костыли, сгорбившись под тяжестью лет, прожитых в изгнании, были увешаны георгиевскими крестами и медалями…  Вслед за ними шли русские гражданские люди, в свое время покинувшие родину… Среди них много молодежи…». Далее, вспоминает этот же свидетель: «Шли жители харбинских районов: Нового города, Старого города, Модягоу и Фудзядзяна – самого презренного в старой части города – бедняки, нищета, кули и рикши, которых доселе всерьез не считали за людей… Они двигались широким потоком, шумя, разливаясь по сторонам, сбивая с ног наших флажковых, размахивая соломенными шляпами, веерами, цветами, флагами. Их глаза блестели, смуглые лица улыбались, возбужденные голоса вздымались к небу нестройным радостным гулом…».

Парад Победы сыграл свою важнейшую роль в деле дальнейшего закрепления русификации Маньчжурии, но уже с «советским уклоном». 

         Это был тот «момент истины», который и стал проявлением политической воли советского руководства о проведении последнего Парада Победы именно в сердце Маньчжурии, ведь триумф победы на Тихом океане был приписан американским воинам, что и до сих пор напрямую связывают с подписанием капитуляции на борту американского линкора «Миссури».

Еще одно мгновение и…

представитель СССР Кузьма Николаевич  Деревянко поставит свою подпись под актом о капитуляции Японии 2 сентября 1945-го, спустя шесть лет и один день после начала Второй мировой войны.

А на сопках Маньчжурии остались новые русские могилы…

Сергей Смолянников