Оправдывает ли еврейское государство статус Start-up Nation, как революционные технологии  сочетаются с консерватизмом израильтян и кто в мире копирует израильскую модель индустрии инноваций — обо всем этом в интервью с управляющим партнером израильской инвестиционной платформы JSCapital и главным редактором журнала IT Business Week Романом Гольдом.

— Роман, в Интернете уже лет десять гуляет список различных израильских достижений в области высоких технологий, что позволяет представлять Израиль как Start-up Nation или, вторя названию знаменитой книги Сенора и Сингера об израильском экономическом чуде, «нацию умных людей». Это объективная реальность или некоторая натяжка?

— Сам по себе список достижений — отчасти пиар, подобные перечни можно составить и для других стран, но Start-up Nation Израиль стал благодаря не этому списку, а совсем другим факторам, о которых ниже. Дэн Сенор и Сол Сингер сосредоточились на истории успеха, умолчав, что несколько ранних попыток запустить в Израиле индустрию инноваций провалились. В первую очередь, из-за несоответствия законодательства международным нормам, и — как следствие — отсутствия международных инвесторов. Во-вторых, из-за нехватки квалифицированных специалистов — эту проблему решил приезд миллиона новых репатриантов в 1990-х, для которых, главным образом, и были созданы первые 24 стартап-инкубатора. Тогда они назывались технологическими теплицами и решали задачи не столько экономические, сколько социальные, помогая интегрировать советскую техническую элиту в израильскую науку и промышленность.

В итоге получилось и то, и другое, а вскоре стартовала государственная программа Yozma, осуществлявшая прямые инвестиции в перспективные компании. Так возник феномен Start-up Nation — суть его в том, что если даже отдельные элементы, из которых складывается израильская система инноваций, вдруг исчезнут — государственная поддержка или международные инвестиции, — то сама по себе индустрия инноваций не сойдет на нет, она уже самодостаточна, и в этом ее уникальность. Это хорошо проявилось в периоды военных кампаний — Второй Ливанской войны, операций «Литой свинец» и «Несокрушимая скала» — по итогам этих лет индустрия инноваций никогда не демонстрировала спад.

— Предпринимались ли попытки создания подобной индустрии в других странах и увенчались ли они успехом? 

— Множество стран пытаются запустить у себя аналогичные процессы, а некоторые даже копируют израильскую модель. Новая Зеландия, например, в прошлом году пригласила специалистов из Израиля для создания системы стартап-инкубаторов.  Глава проекта Yozma Игаль Эрлих был приглашен в совет директоров российской госкомпании РВК. Недавно в Мексике стартовала пилотная программа по внедрению израильского опыта для развития своей высокотехнологичной индустрии. Есть обратная схема, когда, вместо приглашения израильских специалистов к себе, та или иная страна отправляет в Израиль на стажировку представителей своих стартап-компаний. Так поступила Австралия, запустившая в начале этого года в Тель-Авиве так называемый landing-инкубатор — коворкинг-пространство, куда могут приезжать австралийские стартаперы и где всегда рады израильским предпринимателям, которых интересует австралийский рынок.  

Учредители Jerusalem Startup Hub с мэром Иерусалима Ниром Баркатом

— Но на статус Start-up Nation кроме израильтян, похоже, больше никто не претендует?

— На национальном уровне таких амбиций нет, технологический прорыв, как правило, ограничивается одной или несколькими нишами. Например, Сингапур стал позиционировать себя как Мекку для стартапов в области финансовых технологий, приняв соответствующее законодательство и предоставив максимум преференций для профильных компаний — в том числе и для международной экспансии под своей юрисдикцией. Более близкий пример с точки зрения географии — Беларусь, где многие компании ориентированы на индустрию развлечений.

Когда в стране набирается критическая масса проектов в одной или двух флагманских нишах, все остальные инициативы идут в шлейфе их успеха, и государство приобретает имидж поставщика решений в определенных сегментах. Так, Беларусь — признанный поставщик решений в нише игр и развлечений — здесь, например, местной компанией Wargaming разработана знаменитая игра World of Tanks, а весной этого года Facebook приобрел белорусский стартап MSQRD, позволяющий накладывать на видео маски-фильтры.

С другой стороны, иногда то или иное государство «приписывает» себе стартап, фактически созданный в другой стране. Та же Беларусь считает «своим» израильский Viber, хотя в Минске сидит лишь команда программистов. Впрочем, и сам Израиль в этом плане не исключение — к примеру, недавнее поглощение компании Otto гигантом Uber за $680 млн было названо некоторыми СМИ успехом израильской стартап-индустрии, хотя «участие» Израиля в этом проекте заключалось лишь в том, что один из трех его со-основателей является живущим в США израильтянином.

— Корректно ли назвать Израиль (в отличие от других стран, специализирующихся в той или иной отрасли) большим универсальным стартапом?

— Почти универсальным, за исключением сферы B2C (потребительских) технологий. Этот сегмент в Израиле развит слабее, чем в США, поэтому многие профильные израильские стартапы довольно быстро всей командой перемещаются либо в Нью-Йорк, либо в Кремниевую долину, чтобы быть ближе к рынку и более чутко реагировать на его требования. Несмотря на то, что из Израиля вышли такие потребительские проекты, как ICQ, Waze, Wix, — это исключения, лишь подтверждающие правило. Внутренний рынок Израиля крайне мал по сравнению с американским и европейским, а потребительские проекты требуют глобального масштаба.

Сказывается и израильский консерватизм. Возможно, я кого-то удивлю, но в одном из последних рейтингов Google Израиль занимает последнее место среди всех стран Ближнего Востока по уровню использования новых технологий и интернет-торговли в сфере малого и среднего бизнеса.

Да, это так — с одной стороны, Израиль поставляет свои решения в сфере электронной коммерции всему миру, с другой — уровень развития интернет-торговли в самом Израиле сопоставим с Украиной начала 2000-х годов. Это касается абсолютно всего — ассортимента товаров, количества интернет-площадок, качества служб доставки и пр.

Президент Израиля Реувен Ривлин «приоткрывает завесу» над Space IL

— Чем это объяснить?

— Особенностями израильского общества. Мы лидируем по времени, проведенному в социальных сетях, количеству приложений на смартфонах, уровню внедрения новых мобильных технологий, но когда речь заходит о сервисе — израильтянин обнаруживает себя на Ближнем Востоке. Сделать заказ в интернет-магазине, уточнить цену, согласовать доставку, не созвонившись предварительно с оператором несколько раз, — практически невозможно — и это абсурд.

У многих израильтян в отличие от американцев и европейцев отсутствует понятие недополученной прибыли. Если бизнес существует достаточно долго и приносит достаточный доход, типичный израильтянин среднего и старшего поколения ничего в нем менять и улучшать не будет. Это касается и лавочек в центре израильских городов, где вывески не меняются десятилетиями, и фалафельных и шаурменных, как две капли воды похожих друг на друга, несмотря на существование множества других форматов общепита, и внедрения служб доставки в своем магазине, часов работы, и многого другого.

— Велико ли влияние в хай-тек индустрии выходцев из армейской среды?

— Этот стереотип довольно давно и активно поддерживался (в основном для внешних рынков), в том числе и бывшими военнослужащими элитных подразделений электронной разведки 8200 и МАМРАМ. На сегодняшний день, по экспертным оценкам, число выходцев  из армейской среды среди основателей стартап-компаний колеблется от 18% до 30%. Это весьма скромный показатель, учитывая, что в Израиле служат практически все, и среди мужчин 25-55 лет немало офицеров запаса. Но это сегодня, а 15-20 лет назад ситуация была иной — очень многие использовали свой армейский опыт для создания собственных компаний (тот же Check Point — мировой лидер в области информационной безопасности — основан демобилизовавшимся из 8200 Гилем Шведом). Да и сейчас люди, отслужившие в 8200 и МАМРАМ, высоко котируются на рынке, главным образом, благодаря навыкам командной работы и технологическому превосходству над сверстниками — выпускниками технических вузов, которым не приходилось решать задачи столь высокого уровня.

Тем не менее представление о классическом израильском стартапере как человеке, пришедшем из «оборонки», — во многом стереотип. Картина намного сложнее. Ультраортодоксы, например, тоже являются органической частью израильской стартап-сцены. Так, компания Glide, разработавшая одноименный видеомессенджер, привлекла инвестиции при помощи попечительского совета иешивы, где учились авторы изобретения. В этом контексте можно упомянуть и проект KamaTech — стартап-инкубатор для ультраортодоксальной аудитории, среди учредителей которого такие компании, как Cisco, Intel и Microsoft, и частные лица, например, Йоси Варди — первый инвестор ICQ и легендарный израильский стартап-гуру.  

Основоположник IP-телефонии Джефф Пулвер в ультраортодоксальном стартап-акселераторе KamaTech

— Есть ли некая изюминка, присущая исключительно израильской стартап-среде?

— Она заключается в открытости и доброжелательности профессионального сообщества. Если речь идет о связях и экспертизе от человека, давно работающего в этой сфере, — будь то профессора университета, высокого чина в оборонной компании или инвестора, — Израиль даст фору многим стартап-хабам в мире, включая Кремниевую долину.

Открывая с партнерами Jerusalem Startup Hub, мы, естественно, стремились привлечь как можно больше ярких спикеров на свою площадку. Одним из таких спикеров мог стать мэр Иерусалима Нир Баркат — сам в прошлом стартап-предприниматель, основатель компании, ставшей основой для Norton AntiVirus, один из первых инвесторов Check Point. Можно было пойти традиционным путем, обратившись в канцелярию муниципалитета, но узнав, что мэр любит по утрам совершать пробежку от своего дома к мэрии, один из наших партнеров присоединился к нему, и вскоре вопрос о выступлении Нира Барката в Jerusalem Startup Hub был решен.    

Одно из отличий израильских стартап-предпринимателей от зарубежных коллег — в их абсолютной открытости и готовности слушать и быть услышанными. Израильтянин крайне редко будет скрывать свою идею от широкой аудитории,  инвесторов или потенциальных партнеров, опасаясь, что ее могут украсть или извратить.  Напротив, он попытается донести ее до максимального числа людей — от экспертов до  родственников и случайных прохожих, чтобы благодаря обратной связи довести свою разработку до совершенства.

В ментальном плане израильских стартаперов отличает и подчеркнуто трепетное отношение к семейным ценностям, что порой отражается в инновациях. Одному высокопоставленному сотруднику оборонного концерна Rafael пожилая мама попеняла однажды, что пока он крепит обороноспособность страны, его папа уже несколько раз падал в собственном доме. Сын быстро собрал небольшую команду и разработал ботинки со встроенным гироскопом, предотвращающим падение пожилых людей. Сделал он это, конечно, из любви к родителю, но попутно выяснил, что только в США расходы страховых компаний на реабилитацию людей, пострадавших в результате случайных падений, составляют около $75 млрд. в год.

— Социальная ответственность вообще свойственна местному инновационному бизнесу?

— Да, и это очень по-израильски. Одна из местных звездных историй в прямом и переносном смысле — это проект Space IL. Трое молодых инженеров узнали из новостей, что истекает срок подачи заявок на так называемый лунный конкурс Google. Суть его состоит в том, что корпорация вручит чек на $20 млн команде, разработавшей луноход, способный проехать по поверхности Луны 500 метров и передать высококачественное видео на Землю. Ни у одного из друзей не было опыта в создании подобных аппаратов, тем не менее, они подали заявку, собрали 200 волонтеров — от школьников до топ-менеджеров израильских оборонных концернов, действующих и отставных сотрудников спецслужб, профессоров с международным опытом в аэрокосмической сфере, которые совершенно бесплатно включились в работу. Параллельно шел процесс фандрейзинга, в итоге собранная сумма превысила $30 млн, и команда (лидирующая с большим отрывом среди стран-участниц) объявила, что в случае выигрыша все $20 млн призовых она направит на популяризацию авиакосмической отрасли среди израильских школьников и студентов. Запуск лунохода намечен на февраль 2017 года, но команда Space IL уже дала более тысячи лекций в школах, создав эффект Аполло и спровоцировав резкий всплеск интереса к космическим исследованиям. «В социальную ответственность не играют — ее создают», — заявил технический директор проекта Кфир Дамари, выступая в нашем Jerusalem Startup Hub.

— В каком сегменте израильские инновации особенно востребованы сегодня в мире? 

— Израиль — государство с мощнейшей оборонной индустрией, поэтому в сфере безопасности — будь то банковская безопасность или безопасность мобильных устройств — страна заслуженно считается мировым лидером. Помните громкий скандал между компанией Apple и ФБР, сотрудники которого потребовали разблокировать айфон организатора теракта в Бостоне и получили отказ? Скандал этот сошел на нет только благодаря тому, что израильская компания Celebrate взломала этот телефон без помощи американского производителя. Таких историй множество. К примеру, международный тендер на $2,2 млрд. по обеспечению безопасности недавней Олимпиады в Рио выиграла крошечная израильская компания ISDS из мошава Нир-Цви со штатом… 15 человек. Как видите, «заказ» был выполнен безупречно.

Вообще, репутация израильской стартап-среды за рубежом традиционно высока, в первую очередь потому, что в  Израиле находятся около 300 центров исследований и разработок таких мировых гигантов, как Intel, Google, Apple, Microsoft, Amazon, eBay и пр. Чтобы выяснить их потребности или пригласить к партнерству, израильскому предпринимателю достаточно получаса езды — почти все эти центры сосредоточены в районе Тель-Авива, Герцлии или Хайфы. Этот доступ ко всей международной бизнес-экспертизе совершенно беспрецедентен, за исключением разве что Кремниевой долины, где концентрация крупных корпораций сопоставима с Израилем.  

Мы в JSCapital обеспечиваем доступ международных инвесторов к израильскому стартап-рынку. Помимо плотного взаимодействия с инвесторами из постсоветского пространства, за последний год мы начали работать с Китаем, Сингапуром и Японией. Если говорить о тенденциях, то 2016 год ознаменовался резким всплеском активности в нишах финансовых технологий, цифрового здравоохранения, индустриальных решений и, конечно, кибербезопасности.

— Роман, а почему среди израильских стартаперов так мало «русских»? 

— На самом деле их не так уж мало, просто они занимают, как правило, технические должности, и даже когда речь идет о руководстве, то русскоязычный специалист будет, скорее всего, техническим директором, а не генеральным. Это во многом связано с отсутствием западной бизнес-ментальности и бизнес-культуры как у новых репатриантов, так и полуторного поколения, выросшего уже в Израиле.

Среди первых лиц репатриантов действительно немного, например, «отец» флэшки Семен Лицин, ныне технический директор компании StoreDot, совершившей революцию в сфере ускоренной зарядки аккумуляторов, основатель GetTaxi Шахар Вайсер (Борис Смирин) и один из основателей Института нанотехнологий при университете Бар-Илан профессор Зеэв Залевский — создатель технологии PrimeSense, которая легла в основу первой приставки Microsoft Kinect.

— Не кажется ли вам странным, что при столь развитой инфраструктуре Израиль планирует импортировать программистов? 

— Просто эта сфера растет намного быстрее, чем пополняются ряды программистов. К тому же, достаточно медленно развивается рынок так называемых свитчеров — людей, которые хотят овладеть новой профессией, в частности, программиста. И этим Израиль отличается в худшую сторону от постсоветского пространства, где существует огромное количество качественных курсов для таких специалистов.

Частично эту проблему пытаются решить за счет подготовки ультраортодоксов и представителей арабского сектора, но темпы пока недостаточны, чтобы насытить рынок. Другое дело, что Израилю экономически выгоден не импорт программистов, а аутсорсинг. Стоит ли платить $5000 в Израиле приглашенному программисту плюс покрывать его соцпакет, если в Украине его услуги обойдутся в $2000?

— Что, кроме экономического эффекта, приносит Израилю бренд Start-up Nation на международной арене?

— Многие израильские разработки зримо воплощают принцип тикун олам (исправление мира). Так система eVigilo, позволяющая на государственном уровне организовать раннее оповещение о стихийных бедствиях, землетрясениях и цунами, спасла уже тысячи жизней на Филиппинах. То же самое можно сказать об израильской системе Reporty, призванной обеспечить городскую безопасность и запущенной после похищения трех подростков в Гуш Эционе. Кстати, совет директоров Reporty возглавляет бывший израильский премьер-министр и министр обороны Эхуд Барак, а одним из членов совета является экс-министр внутренних дел США Майкл Чертофф.

В то время как Израиль испытывает серьезные имиджевые проблемы на дипломатическом фронте индустрия инноваций остается оазисом в международных отношениях. Какое бы напряжение ни царило в отношениях между Израилем и той или иной страной, сотрудничество с еврейским государством в области инноваций всегда желанно, в том числе и для арабских соседей. Поэтому на многие технологические выставки арабские страны отправляют своих представителей для переговоров (иногда через посредников) с израильскими компаниями, и это лучшее свидетельство того, что инновации разрушают границы.

Беседовал Александр Файнштейн