Один из лидеров нынешних «королевских автогонок» команда «Ред Булл» преподнесла ему необычный подарок - ходунки для престарелых, выполненные в виде гоночного болида. Берни показал в ответ средний палец.

Состояние Берни оценивается в 1,37 миллиарда долларов. А вся «Формула» тянет на 4 миллиарда. Это — самое процветающее ныне спортивное мероприятие с официальным годовым оборотом в $1,5 млрд. По мнению многих, эта цифра не соответствует действительности и занижена раза в два. На сегодняшний день это более прибыльное дело, чем, например, Олимпийские игры и чемпионаты мира по футболу. А все началось 55 лет назад. Первый чемпионат «Формулы-1» прошел в 1950 году, и разбогатеть на ней тогда было просто невозможно…

Прямых телетрансляций, естественно, не было. А если их не было, значит, не было и рекламы, которая сейчас составляет львиную долю доходов. В лучшем случае — мизерные призовые, которые получали гонщики. И то не все, а те, кто выступал более-менее успешно. Общекомандных же денег хватало лишь на то, чтобы «отбить» расходы на горючее и запчасти, а также перебазироваться к месту очередных соревнований. На билетах в то время тоже особо не наживались. Хотя бы потому, что инфраструктура проведения гонок, включающая и оборудование трибун для зрителей, как таковая отсутствовала. Зрители предпочитали наблюдать за передвижениями автомобилей с близлежащих холмов, деревьев и прочих "шаровых" мест. Естественно, в то время команды стремились ограничить свои расходы. Автомобили еще не были рекламными щитами, передвигающимися со скоростью более 200 км в час, как сейчас. Так что хоть и с натяжкой, но «Формулу» 50-х можно назвать гонками альтруистов.

В 1968 году ее автомобили вышли на старт с рекламой сигарет Gold Leaf. То, что первый рекламодатель был представителем табачной промышленности, не было случайностью. Экономический расчет был выверен до миллиметра. Гонки настоящих мужчин на настоящих автомобилях — это мужество, агрессивность и напор. Все это вполне соответствовало формировавшемуся в то время имиджу любителей табакокурения. Спокойная уверенность и сила. Шампуни, памперсы, корм для домашних животных и прочие лидеры нынешнего рекламного рынка явно бы не «прокатили» на корпусах несущихся машин…

70-е годы были временем становления «Формулы» как истинно коммерческого предприятия. Именно тогда в нее и пришел Экклстоун,- человек, который сделал из нее то, чем она является сейчас.

Он был помешан на автоспорте, но все попытки пробиться в «Формулу» в качестве гонщика были крайне неудачными. Берни «взял» ее с другой стороны. Он начал с мастерской по ремонту автомобилей. Стартовый капитал ему оставил отец, у которого был рыбный бизнес. В 1958 году у Экклстоуна была собственная команда, состоявшая всего из двух поношенных Connaught. Берни ничего нового не выдумал, он просто стал сдавать машины внаем. С той лишь разницей, что он сдавал их не заезжим туристам, а для участия в гонках. Бизнес не приносил желаемых дивидендов. Экклстоун на какое-то время бросает это дело и привычно торгует машинами и запчастями к ним. Параллельно, увлечения ради, становится агентом нескольких гонщиков. Видимо, делал это неплохо, ибо в 1971-м у него уже было $100 тыс. На них он купил команду Brabham, которая в тот момент находилась в глубочайшем кризисе. На этот раз Берни подошел более системно, нежели в конце 50-х. Он заключает контракты не только с «табачниками», но и с Bacardi Martini, Olivetti, Parmalat, BMW. Финансовая инъекция стала спасительной. Brabham расцвела. Причем настолько, что в очередь на запись в нее выстроились многие гонщики, которым в силу разных причин не находилось места в других командах. Бедолаги настолько любили гонки, что готовы были даже выкладывать собственные средства за возможность погоняться в «Формуле». Экклстоун таким образом, стал своеобразным рантье, сделав из них «рента-драйверов». А потом была FOCA (ассоциация конструкторов, которая защищала интересы владельцев команд). В нее входили исключительно «отцы» "Формулы". Помимо прочих там был сам Энцо Феррари… Экклстоун начал с того, что во время заседаний заваривал им чай. Берни прошел славный боевой путь от чая до полного контроля над "Формулой"…

А в том, что бои за обладание ею были еще те, сомневаться не стоит. К началу 80-х FOCA была уже полностью у нашего героя. Но это — даже не полдела, а так, одна пятая. Остальные четыре части (и более могущественные) принадлежали двум международным федерациям — автомобильной (FIA) и автоспортивной (FISA), ассоциации пилотов — GPDA и фирме Grand Prix International (GPI). И если GPDA являла собой внушительную в то время силу (нечто подобное профсоюзу игроков НХЛ в наше время), то первые две беспрерывно вставляли палки в колеса друг другу. А GPI монополизировала всю коммерческую составляющую самых «жирных» — европейских — этапов «Формулы-1». Для Экклстоуна все сложилось как нельзя лучше. Последняя фирма давно уже всех раздражала. Берни, заручившись поддержкой многих, сумел отодвинуть GPI от «кормушки». GPDA, как нельзя более кстати, тоже развалилась. Она вообще держалась на одном человеке — французе Дидье Пирони, но тот в 1982-м, попав в серьезную аварию, лишился работы, а позже вообще погиб. Без «вождя» гонщики предпочли «воевать» за собственные контракты поодиночке. С учетом их нынешних гонораров, возможно, это был и правильный шаг… Поэтому в «последнем и решительном» Экклстоуну пришлось «сражаться» только с французом Жан-Мари Балестром, у которого тоже имелись виды на все это беспокойное, но потенциально очень прибыльное хозяйство. Балестр к тому времени сумел даже объединить под своим началом обе федерации. «Бился» он с Берни долго и яростно. Поняв, что никто не сможет победить вчистую, решили примириться. И тут ошибку допустил Балестр. Он взял себе власть юридическую, а Экклстоун — финансовую. Догадайтесь с одного раза, кто впоследствии подмял под себя все? Француза в скором времени «ушли» и заменили на англичанина Макса Мосли, который вовремя сориентировался, кто и чего стоит в нынешней «Формуле»….

А Экклстоун к тому времени стоил уже очень дорого. И стал стоить еще дороже, когда выкупил все права на телетрансляции. Хотя, как выкупил? В силу разных причин владельцы команд не считали ТВ источником больших доходов, а потому и они, и федерация, возглавляемая Мосли, отдали ему эти права абсолютно бесплатно. Справедливости ради отметим, что Экклстоун пообещал им определенный процент от доходов. Телебоссы, правда, бизнес-планом Берни не прониклись. Спроса, по свидетельству их маркетологов, не было и не будет. «Будет!» — пообещал Экклстоун и с помощью банального демпинга всучил-таки им полный пакет на прямую трансляцию всех гонок. Затем, «построив» все команды, приказал их членам носить яркую, красочную униформу. Кроме того, обязательно ходить на встречу с прессой после гонки, а ее саму увеличил по времени. Он нашел несколько толковых комментаторов, которые озвучивали зрелище (честно признаемся, на любителя) едущих друг за другом машин, изредка идущих на обгон, так, что позавидовали бы комментаторы игровых видов спорта. Нельзя, конечно, не отметить и имена тех, кто гонялся. Пике, Сенна, Прост, Лауда, Мэнселл стали настоящими героями и звездами первой величины. И все это принесло плоды. Рекламодатели слетелись, как мухи на мед. Оно и понятно: логотип какой-нибудь малайской фирмы мелькал на экранах где-нибудь в Финляндии. Таким образом, в 90-х годовой бюджет команды средней руки составлял уже $50 млн. К началу нашего века — более $100 млн. Пилоты экстракласса считают ниже своего достоинства ставить подпись под контрактом, в котором нет цифры с пятью нулями. Михаэль Шумахер официально обходился Ferrari в $40 млн. И во всей этой замечательной истории главную роль сыграл он, Берни Экклстоун.

Константин Николаев