То, что президент Российской Федерации так откровенно и уверенно говорит об аннексии Крыма как о спецоперации, а не как о народном волеизъявлении, то, что он подтверждает наихудшие опасения годичной давности относительно ядерного шантажа своих партнеров по переговорам – вот, оказывается из-за чего Ангела Меркель сделала вывод о его недоговороспособности! – на самом деле не является ни маневром, ни изменением риторики. Это – подлинное представление Путина о международном праве как о праве сильного. И это представление присуще не только Путину – оно присуще и большинству его соотечественников, да и вообще всем людям, отравленным "совком", уверен известный журналист Виталий Портников. Им вообще непостижим смысл политики Запада в новом тысячелетии, они продолжают мыслить "сферами влияния" и прочей средневековой ерундой, они не замечают, что Соединенные Штаты – единственная настоящая сверхдержава современного мира – стараются не вмешаться, а воздержаться от участия в конфликтах, действуют, когда не остается никакого другого выхода и стараются уйти при первой же возможности.

Если бы президентом США был бы не Барак Обама, а Путин, а сами Штаты были бы населены не собственными гражданами, а безответственными российскими шовинистами, такая Америка давно уже сожгла был пол-мира в нелепом стремлении доказать свое превосходство. Но, как говорится, бодливому теляти Бог рогов не дает. Потому-то США – сверхдержава, а Россия – всего лишь опасный региональный "карлик", грозящий миру ядерным оружием и готовящийся к полураспаду потому, что население этой страны оказалось неспособно к государственному строительству и замещает процесс развития процессом оккупации чужих земель.

Однако логика Путина при захвате им Крыма дает возможность представить, как президент России ведет себя на переговорах по мирному процессу в Украине, урегулировании донбасского кризиса и прочим вопросам, от которых зависит будущее нашей страны. Как видим, он ничего ни от кого не скрывает. Он может грозить оружием и Порошенко, и Олланду, и Меркель. Он – шантажист, а не переговорщик, причем шантажист, искренне уверенный в своей правоте, фанатик убийства. Ну и как, скажите, вести серьезные переговоры с таким человеком? Что можно ему доказать исходя из привычных нам правовых норм? О чем можно договориться, если он в любую минуту напоминает нам, что если что – взорвет ядерную бомбу?

Пусть даже это шантаж, который никогда не будет подтвержден практическими действиями. Но, по крайней мере, теперь мы знаем, что "радиоактивный пепел" – это не бред Дмитрия Киселева - что ушлый пропагандист просто транслирует настроения, бытующие в среде его хозяев. Именно поэтому и в Вашингтоне, и в Брюсселе, и в Берлине, и в Париже так осторожны, когда речь идет о Владимире Путине и его желаниях. Именно поэтому мир пришел к очевидному выводу: отказаться от уничтожения человечества президент России будет вынужден только в случае, когда собственные внутриполитические проблемы заставят его заниматься своим – а не нашим выживанием. Именно поэтому война, которую при помощи международного сообщества можно было бы – по крайней мере, на Донбассе – закончить за несколько недель, отбросив агрессора к его границам – длится так долго и стала такой кровавой и такой изнуряющей. Мы воюем не с противником, а с безумием противника. И подполковник Путин это публично признал.