Способность сомневаться помогает отличить добро от зла. Эта способность делает человека человеком, но с другой стороны — лишает его воли к действию, активному сопротивлению злу. Эта амбивалентность ярко представлена в русских литературных характерах, и ей же в значительной степени посвящена актерская работа Олега Басилашвили.

«Я — часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо», — так говорит персонаж «Фауста», олицетворяющий Князя мира сего. Эти же слова вынесены в эпиграф одной из самых фаустовских историй XX века, романа Булгакова «Мастер и Маргарита». Роль повелителя темных сил в самой успешной экранизации «Мастера» досталась актеру Олегу Басилашвили. Это гениально точное попадание. Воланд — кульминационная роль в галерее образов, созданных Басилашвили на сцене и на экране. Все они — как разные ипостаси черта. Творческие удачи великого русского актера — это срывание масок с хвостатого врага рода человеческого, масок добродетели и достоинства, под которыми таится гнилая суть.

Самая, пожалуй, инфернальная из ранних театральных ролей Олега Валерьяновича — Хлестаков в «Ревизоре» 1972 года. Хлестаков порхает и пакостит в доме городничего почти так же, как воландовские гаеры носятся по Москве 1920-х и чинят произвол. Немая сцена в финале «Ревизора» напоминает зарево над Москвой за спинами покидающих ее всадников в булгаковском романе.

Спектакль БДТ немного кукольный. Басилашвили без остановки прыгает по сцене, исступленно дергается, как болванчик на шарнирах. Бессмысленный взгляд его устремлен в пустоту, он мелкий бес, чертик из табакерки, баламутящий стоялое русское болото. Инфернальность характера, созданного Басилашвили, в 1970-х годах отмечали многие критики. Флирт Хлестакова с женой и дочкой городничего сродни проделкам воландовских слуг, которые оставили женщин из советского бомонда без штанов в самом центре столицы. Бестолковый повеса в исполнении Басилашвили одержим силой, к которой не готов сам. Движения других персонажей спектакля тоже марионеточны, но скованны — как у кроликов, завороженных набирающей сумасшедший темп пляской хищника.

Режиссера Эльдара Рязанова Басилашвили покорил образом Юры Самохвалова и сделался одним из любимых его актеров. В Самохвалове видна пустота, готовая принять эту мрачную силу. В отличие от Хлестакова, Самохвалов точно знает себе цену, полученная им в начале «Служебного романа» власть не разрывает его, он вполне контролирует ситуацию и любуется собой. Вполне, может быть, искренне он желает испытать это своему другу, а вместе с тем ставит над ним эксперимент, чтобы понаблюдать, что выйдет из проказы. Похожий опыт ставит профессор черной магии Воланд в московском Варьете.

Другой персонаж — тайный советник Мерзляев из рязановского «О бедном гусаре замолвите слово». В первом варианте сценария Мерзляев был обычным офицером царской охранки, но картину запустили в производство в 1979 году, когда в Афганистан ввели советские войска, и руководство запретило упоминать силовые ведомства. Мерзляева сделали «чиновником по особым поручениям». В провинциальном городе человек в чине действительного тайного советника, сопровождаемый лишь кучером, предлагает людям подарки, какие обычно сулит властелин преисподней, и просит взамен соответствующих услуг. В «Бедном гусаре» он встречает решительный отпор. Посмевшие сопротивляться платят дорогую цену, но зло посрамлено.

В семидесятые годы актер появляется в нескольких ролях, ставших классическими иллюстрациями тогдашних экзистенциальных тенденций — погружения во внутренний мир человека, замкнутого в бытовой ситуации. Такова, например, роль переводчика Бузыкина в фильме «Осенний марафон». Для него ад это другие. Стараясь угодить всем, он попадает в замкнутый круг, становится заложником конфликта чужих интересов, поскольку сделать выбор — выше его сил.

Есть среди киноролей Басилашвили и образы праведников. Судьба двух наиболее ярких из них связана с тюрьмой. Пианист Платон Рябинин в фильме «Вокзал для двоих» ждет суда за взятое на себя преступление своей жены. Комедия положений оттеняет скрытую под ней картину благородства, самопожертвования и порядочности. Другой пианист — Елистратов из «Небес обетованных», уже переживший лагерь, чист настолько, что воспаряет ангелом, разочаровавшись в людях. Способность сохранить человеческое лицо, несмотря на беспомощность перед судьбой — важнейшее послание в творчестве Басилашвили.

Олег Валерьянович Басилашвили с достоинством встретил наступившие перемены. Пережить первое тяжелое десятилетие после развала СССР ему помогал юмор и оптимизм, с которым он относился к происходящему. Когда многие современники переживали творческий упадок, Басилашвили продолжал успешно работать и в театре, и в кино.

В последние 25 лет фильмов с ним вышло почти столько же, сколько за предыдущие 35, начиная с его первой роли в фильме «Невеста» в 1956 году. К ситуациям, возникающим сегодня в общественно-политической плоскости, он подходит, не скрывая своей глубокой обеспокоенности, так же, как, наверное, он работает над своими образами. Старается найти мотив, который движет той или иной фигурой на арене событий. Главное — быть человеком и оставаться им вне зависимости от любых обстоятельств. Лишить нас человеческого лица старается князь мира сего, жонглируя своими подачками. А истинные ценности видны меньше, она, может быть, вообще одна — это чистая совесть.

По материалам сайта Lenta.ru