Продолжение. Начало I

После 1913 года Кальском владела не Екатерина, а другой человек по фамилии Пудловский, возможно, её сын от первого брака. Это может означать, что в ту пору жены Котарбинского уже не было в живых. Последнее упоминание о ней находим в 1902 году — в некрологе по поводу смерти матери художника, скончавшейся в Варшаве в возрасте 74 лет, пишет издание "Антиквар".

Лист из коллекции эскизов и зарисовок В. Котарбинского 1887–1900 гг.
Б., сепия. 26 × 46 см.
Продано на аукционе Bonhams 27 ноября 2013 г.

С женитьбой связан не только переезд в белорусское поместье, но и изменение статуса Котарбинского.

Из вольного, ничем не обременённого художника он превращается в мужа богатой женщины, которому никак не хотелось чувствовать себя нахлебником. Впрочем, суммы, полученные за работу во Владимирском соборе (около 30 000 рублей) и продажу полотна «Оргия» (современники называли разные цифры — от 8 до 25 тысяч рублей) позволяли ему чувствовать себя более чем уверенно. Для сравнения: средняя зарплата врача составляла около 80 рублей в месяц, начальника почты — 320 рублей; лучший номер киевской гостиницы «Континенталь » (с ванной, телефоном и личным экипажем) стоил 12 рублей в сутки, особняк в центре Петербурга — 30 000.

Фаворитка гарема со своей служанкой. 1880‑е гг. Х., м. 55,2 × 110,5 см. Продано на аукционе MutualArt 30 апреля 2019 г.

Между тем, в 1891 году в Варшаве умирает отец Котарбинского, а в 1896.м — старший брат Александр. Сиротами остаются шестеро его детей, живших с тёткой Михайлиной и бабушкой, матерью Вильгельма. Мы не знаем, насколько тесными были контакты художника с племянниками и сестрой, но в Варшаве он бывал по три-четыре раза в год и вряд ли отстранился от помощи семье.

При всей своей обеспеченности, роскошной жизни Котарбинский не вёл. Мало кто знал его близко, но из воспоминаний людей, общавшихся с ним в Киеве, Петербурге и Варшаве, вырисовывается образ деятельного, воспитанного и любезного человека, внешне всем известного и всем приятного.

Лист из коллекции эскизов и зарисовок В. Котарбинского 1887–1900 гг.
Б., акварель. Продано на аукционе Bonhams 27 ноября 2013 г.

Близился к концу XIX век. Время, которое прежде неспешно тянулось в повседневных заботах и путешествиях в дилижансах, в буквальном смысле получило паровой ход и понеслось по рельсам. Преобразования затронули все сферы общественной, политической и культурной жизни. Искусство совершает переход из элитарного в публичное. Скорость распространения информации, возможность быстрого перемещения внутри империи, увеличение числа людей, желавших окружить себя произведениями искусства, требуют от художников мобильности, коммуникабельности, включённости в выставочную жизнь и жизнь арт-рынка.

Что касается Котарбинского, то он уже не помышляет о возвращении в Рим: художник должен жить там, где его ценят и где у него есть заказчики.

Картины «Оргия» и «Смерть Мессалины» на выставке во Львове в 1894 г.

Ещё в августе 1896 года, когда на торжественное освящение Владимирского собора прибыла императорская чета, после официальных мероприятий Николаю ІІ устроили «закрытый показ » храма ¹⁷. В получасовой экскурсии самодержца сопровождала вся «артель соборян», среди которых был и Котарбинский. Эти 30 минут оказались весьма значимыми для нашего героя. Очень скоро его огромная картина «Оргия », которую не переставая ругали все более или менее авторитетные критики от Петербурга до Варшавы, была приобретена для Музея Александра ІІІ. К Котарбинскому пришла не просто известность, к нему пришла слава.

Смерть Мессалины. 1889–1892. Х., м. 300 × 500 см. Музей «Духовні скарби України»

В тот же период получила признание и его великолепная графика, которая в 1898–1908 годах целыми залами экспонировалась в Петербурге и Киеве. Как художник-монументалист он получает заказы на оформление особняков Терещенко и Ханенко в Киеве, расписывает плафон в доме промышленника Морозова в Москве.

Несмотря на популярность, сам художник редко был доволен своими работами, а дягилевский «Мир искусства» оказался и вовсе беспощадным к нашему герою. В одном из номеров 1899 года анонимный критик предлагал вынести вон его «Оргию» из Музея Александра ІІІ вместе с работами Айвазовского, Флавицкого, Верещагина, Якоби… Это сподвигло Илью Репина, дотоле на дух не переносящего «полячину » , написать огромную статью в защиту обиженных, так что в личной переписке Дягилев даже оправдывался, хотя в открытой полемике отбивался, как мог.

Котарбинский, тонко уловивший настроения эпохи, был чрезвычайно моден в кругу просвещённой публики, ощущавшей смятение перед грядущими великими потрясениями. Он создаёт ряд картин и графических произведений в «декадентском» духе: умирающие девы, тела, плывущие по воде, очеловеченные силы природы. Сумерки богов и крушение мира человека Возрождения, когда прошлое полузабыто, а будущее туманно.

Редакция благодарит Дарью Добриян за предоставление иллюстративного материала

Продолжение следует…