Лауреатом Нобелевской премии по литературе назвали 77-летнюю Луиз Глик.

"За неповторимый поэтический голос, который с суровой красотой делает индивидуальное существование универсальным" - звучит официальное определение комитета.

Об американской поэтессе беседуем с Еленой Гусейновой, поэтессой и литературоведом.

- Нобелевский комитет сформулировал очень точно - об очень скупой, строгой, красивой поэтической речи Луиз Глик, которая делает личное универсальным, - говорит Гусейнова. - Глик - очень автобиографическая поэтесса. Ее юношеская нервная анорексия, мертвая старшая сестра, развод с мужем, рождение сына, переезд в Вермонт в 1970-х - каждое событие своей жизни автор пропускает через тексты. Она просто живет в поэзии. Но при этом, когда читаешь, думаешь, что речь идет именно о тебе. О твоем прощании с любимым человеком, сложных отношениях с семьей или собственным телом.

Как подготовиться к чтению такой поэзии?

- Это непростая поэзия. Не тексты поп-песенок. Но и не закрыта на все замки. Не надо иметь степень по философии в Колумбийском университете для того, чтобы ее прочитать. Или даже знать что-то особенное, специфическое о Соединенных Штатах.

Однако эти стихи будут интереснее, если распознаете их коды. Например, если к вам говорят античные мифы. Мифологизм - одна из форм поэтической речи, которой Луиз Глик пользуется блестяще. Древнегреческие мифы всегда с ней. Известно, что родители поэтессы восхищались античностью, и это стало частью ее воспитания. Именно поэтому она так легко использует древнегреческую мифологию, чтобы писать очень личные поэтические истории.

В этом смысле совершенной считаю ее сборник "Триумф Ахилла" 1985 года. Построен на том, как в Ахилле взаимодействуют человек и бог, и один из них, в конце концов, триумфует. Вопрос, кто именно.

Самая титулованная книга Глик - "Дикий ирис" 1992-го, которая получила Пулитцеровскую премию. Здесь автор работает с языком цветов и более широко - с темой природы. Через образы цветов, которые мы все узнаем, проступают человеческие истории. Например, важный для сборника стих "Ирис" - это текст о смерти. "Красный мак" - о близости с другим человеком.

Очень люблю стихотворение "Тень ястреба", в котором хищная птица ловит жертву и несет ее над полем, а лирическая героиня смотрит на них снизу. До определенного момента их можно различить - вот крыло ястреба, вот очертания животного, которое стало пищей. Но в какой-то момент они сливаются в одну тень. "Они становятся едиными, - пишет Луиза, - так же как мы с тобой, когда ты меня обнимаешь". Это произведение о любви и агрессии. Вероятно, многим такие любовные истории известны. В которых, кто-то жертва, а кто-то - ястреб.

Пишут, что Глик - самая цитируемая американская поэтесса в Instagram. Там много картинок с отрывками из ее стихов. Это лишний раз подтверждает, что она открыта к очень разным прочтениям.

Это тонкая поэзия. Гуманитарная, так сказать, подготовка здесь не помешает. Но важнее иметь готовность духа.

Говоря об упоминаемости, цитируемости в соцсетях - можно ли ее в этом смысле сравнить с Линой Костенко?

- В каком-то смысле да, потому что они обе - живые классики, обе связаны с духом шестидесятничества. Хотя это разные 1960-е, очевидно. Их, наверное, можно поставить рядом и увидеть, как двигаются писательские судьбы в разных литературах. Исходные позиции позволяют нам увидеть две совершенно разные истории поэзии в странах, между которыми океан.

Можно ли назвать Луиз Глик чисто американским автором?

- Она зависима от американской традиции поэзии. Таких авторов, как Эмили Дикинсон, Уолт Уитмен, Роберт Пенн Уоррен. Также она университетский поэт. То есть училась на поэта, затем преподавала поэзию. Это только в США возможно - быть профессором и при этом учить, как писать стихи. Очень американская история. Но в то же время Глик умеет писать об общечеловеческом.

Кажется, кому бы не вручили Нобелевскую премию в тот или иной год, всегда будут недовольные. Часто звучат обвинения в политизированности, конъюнктурности. В этом году к комитету не может возникнуть вопросов, потому что выбор вполне обоснованный и очевидный?

- Любую премию когда присуждают, то с лауреатами получают тех, кто не согласен. И Шевченковская в этом смысле ничем не хуже Нобелевской. Будут недовольные и критики - давайте дождемся марта и посмотрим.

Нобелевская премия с какой-то момента была очень тесно пришита к политическим дискурсам. А это всегда опасно. Поэтому начали говорить, что Нобелевка - это не о литературе, а о политической конъюнктуре. Барометр, по которому можно определять политические преференции западного мира. Выбор можно было интерпретировать как жест. В этом смысле стоит вспомнить Шолохова, Пастернака, Памука, Боба Дилана, Светлану Алексиевич.

После скандала - не политического, но правочеловеческого - надо было возвращать уважение. В центре этого скандала в 2017-м оказался муж члена академии, фотограф Жан-Клод Арно, которого осудили за сексуальные домогательства, в результате чего Шведская академия на один год заморозила вручения премии по литературе. Мне кажется, в этом году, как и в прошлом, ценность репутации руководила выбором. Нынешний выбор можно интерпретировать как желание уйти от политических контекстов в художественные. Секретарь Нобелевского комитета прямо об этом заявил: "Для нас сейчас важнее говорить о такой вещи, которую трудно определить, но мы будем стараться - это литературное совершенство. Хотим демонстрировать не политические настроения, а что происходит в письме во всем мире". Луиз Глик в этом смысле идеальная кандидатура. Выбор такого лауреата абсолютно созвучен этому заявлению.

На победу Глик практически никто не ставил. Не упоминалась среди ключевых претендентов. Но в последнее время многие ждут победы таких популярных писателей, как Маргарет Этвуд, Харуки Мураками.

- Я боялась одного - что Людмила Улицкая получит премию. Тогда украинские мечты о Нобелевке можно было бы на много лет поставить на паузу. Потому что следующий писатель из Восточной Европы, который пишет на кириллице, не скоро попал бы в фавориты комитета.

Но шансы у нас есть?

- Очевидно. У нас мощная, сильная поэзия. Много авторов высокого уровня, которые могут претендовать на эту награду с точки зрения совершенства. Прежде всего я бы говорила о Василии Голобородько.

Но это большая и сложная работа. Ее должны делать и сами писатели, и их литагенты, и издательства. А прежде всего институции - Институт книги, Украинский институт. Это означает ресурсные и финансовые вложения в переводческие программы и переводчиков. Во-вторых, это создание положительного имиджа и продвижение украинских авторов в англоязычном мире и в Швеции. За ними должны стоять интересные истории и сюжеты. Это и есть путь к Нобелевской премии. Сама по себе она не упадет нам в руки.

Нобелевская премия - это больше, чем литературная награда для писателя. Для страны, в которой война - это очень важно. Сразу возможность сказать вещи громко, чтобы их услышал весь мир. Возможность получить невероятное внимание. Не только к конкретному автору, а ко всей стране.