Недавние медиа-сюжеты, показанные каналом «Имеди» о потенциальном вторжении со стороны России, не более чем удачно сфабрикованный сюжет, направленный на поиски «внешнего врага».

В Тбилиси понимают, что привлечь внимание западной общественности нарушением «территориальной целостности», а именно признанием со стороны Кремля двух бывших автономий в составе Грузии, уже не получится. Более того, Евросоюз уже давно не склоняется к тому, что единственной «виновной» в развязывании конфликта в Южной Осетии стороной была Россия.

Западные СМИ вовсю соглашаются с легитимностью власти в Абхазии, считая, что дважды избранный президентом Сергей Багапш просто не может считаться нелегитимным. Инсценировка возможных действий обеспокоила европейских наблюдателей, которые не готовы к новым «сюрпризам» на административных границах сепаратистских районов с остальной Грузией.

Со стороны Вашингтона идет проработка оппозиции с целью оценки ее популярности в стране. Находясь в орбите интересов Вашингтона, Тбилиси становится разменной монетой защиты энерготранспорных коридоров на Южном Кавказе. Ежегодные военные учения под эгидой НАТО призваны не столько вернуть оказанное по-старинке доверие Запада, а скорее окружить «поясом безопасности» энерготранспортные коридоры Каспия (Баку-Тбилиси-Джейхан), и ряд смежных проектов типа «Набукко», которые заработали в последнее время. Фактически своими действиями с показом мнимого вторжения на территорию Грузии, действующая власть пытается привлечь внимание к своим проблемам, вернуть былое внимание Запада.

В то же время визиты высокопоставленных представителей Белого Дома говорят о том, что Запад, возможно, рассматривает альтернативу «поднадоевшего» Саакашвили или находится в поиске наиболее оптимальной фигуры из нынешней оппозиции. Раскол политических элит в Грузии стал раскручиванием сценария смены политической власти в  минувшем 2009 году. У оппозиции не нашлось яркой личности, соизмеримой с Саакашвили образца 2003 года, многие лидеры оппозиции от Ираклия Аласании до Левона Гачечиладзе и экс-спикера Нино Бурджанадзе оказались «тяжеловесны» по именам, но по отдельности не рассматривались как преемники власти.

При смене власти в Белом доме Вашингтон отказался от поддержки какой-либо из сторон, учитывая реалии «перезагрузки» отношений на Южном Кавказе и войны в Южной Осетией, которая, по словам высокопоставленных чиновников, «началась задолго до нападения на Цхинвал». Что касается «раскручивания» оппозиции, то представители Белого дома оказывают всяческое финансирование для развития демократических институтов, а  «теневые встречи» с представителями оппозиционных партий проходят на территории посольства США в Грузии.

Вашингтон отводит Грузии не такую значительную роль, как при прежней администрации Джорджа Буша, уделяя внимание развитию демократии в стране, но не в контексте развития ее с Саакашвили, потерявшего поддержку не только среди грузинского электората, но и за рубежом из-за авторитарного стиля управления.

В преддверии местных выборов, которые назначены на 30 мая, грузинская оппозиция пытается переиграть ситуацию в свою пользу, морально деморализовав действующую власть на всех уровнях, выбив из-под ног почву государственно-управленческих функций. Вместе с тем неоднократно всплывают попытки грузинской оппозиции идти «на поклон» Кремлю, о чем свидетельствуют визиты в российскую столицу вчера еще опальных фигур. В настоящее время внешнеполитические акторы рассматривают вопрос о смене власти в Тбилиси. Обозначился переговорный процесс между грузинскими оппозиционными партиями и Кремлем о возможной поддержке в условиях «частичной оккупации» Грузии (среди «переговорщиков оказались видные оппозиционеры Бурджанадзе и Аласания, а также такие «ястребы» как Ногаидели).

Несмотря на некоторые попытки представителей грузинской политической элиты наладить диалог с Москвой, сегодня нет никаких сомнений, что между Россией и Грузией существуют непреодолимые разногласия относительно послевоенного устройства региона. Грузия продолжает выполнять функцию коммуникационного буфера, усложняющего доступ России в другие страны региона, а также важного транзитного звена для доступа Запада в Черноморско-Каспийский регион. Более того, Грузия является важнейшим плацдармом для дестабилизации ситуации на Северном Кавказе.

Каков же в нынешней ситуации российский фактор, и в каком формате развиваются отношения?

У РФ в отношении Тбилиси весьма утилитарные интересы - переброска электроэнергии, режим работы ИнгуриГЭС, транзит газа, использование воздушного пространства и импорт грузинского вина. О чем-то серьезном вроде возвращения беженцев речь идти не может. А для того, что есть (например, открытие пограничного перехода в Верхнем Ларсе), совершенно не требуется встреч на правительственном уровне. Есть к тому же еще и переговорная площадка Женеве, где регулярно встречаются представители России, Грузии, Южной Осетии и Абхазии.

Так что форс-мажорные попытки инсценировки вторжения в Грузию лишь подрывают репутацию действующей власти в глазах мировой общественности.

Олег Фесенко