Владимир Владимирович напряженно готовит на 18 декабря эпохальное послание, ‒  анонсировали российские СМИ в ноябре. Мир запасся терпением, но 4 декабря без всякой рекламы услышал послание Путина Федеральному собранию. Мир выслушал и неделю недоумевал: это как же Путин запутался в истории с географией, причинах и следствиях. Психоаналитики расшифровывали его, заглядывая в тома Фрейда и Юнга. Искали ответ: где впредь ждать «вежливых зеленых человечков» из России?

Ответ не нашли, так как Сурков и Песков с референтами творили послание в ночь с 3 на 4 декабря, а потому вышло типа экспромт. Да и кто знает, что на уме у ФСБ? Но ФСБ тоже не знает, что на уме у русотуристо где-нибудь в Таиланде. Что выпьют, ФСБ знает, но что начнут в купальниках на улицах рекламировать «русский мир» и занимать храмы буддистов как «исконно русские» не могло предположить и ФСБ. Вот, что телевизор с людьми делает.   

Так как Задорнова к написанию послания не привлекли, то вышло скучновато, но пафосно, особенно про Херсонес. Видимо, Аксенов попросил вставить Херсонес, чтобы напомнить об обещанных деньгах на мост, а лучше на туннель из России в Крым. Суркову денег не жаль, ‒ вставил, возможно, его в долю берут. Путин, когда это зачитывал, так посмотрел на Федеральное собрание, будто в зале одни украинцы. После чего Задорнову поручили памфлет о Федеральном собрании с обличением его в коррупции и призывом делиться, коль родина в опасности. Задорнов написал. Вышло неубедительно и похоже на черновик для передовицы в «Правде» о борьбе с бюрократией и взятками.

Послание Путина Федеральному собранию было бессодержательным и унылым как отчет генсеков СССР, а пассаж о сакральном Херсонесе лишь вызвал опасения, где еще у  «русского мира» есть сакральные места? В Эстонии или в Таиланде? Если отвлечься от этого момента, то послание ‒ дежурная серятина. Что Путин несилен в монологах ‒ пиар-агентства Кремля знают, а потому на 18 декабря готовят его диалог с прессой, запустив анонс в виде «нарезки» из кинохроники событий в мире за год.

Пиарщики «впаривают» будущий диалог Путина как залежалый стиральный порошок по стандартам рекламы в США и мнят себя корифеями. Но от Запада лишь аппаратура, а клише видеоряда совковое. Недостает лишь каноничных сталеваров, доярок и комбайнов.  Все остальное на своем месте: в мире, где правит доллар, ‒ войны, революции, забастовки, обвал цен, а на святой Руси проходит олимпиада, бродят довольные белые медведи и «наши космические корабли бороздят просторы Большого театра». Комментировать сей шедевр политической рекламы в режиме диалога ушлые пиарщики оставляют Путину, так как у самих слов нет.

18 декабря Путин будет мерить на себя имидж Киселева в анекдотичном режиме своих телемостов с народом: «Владимир Владимирович, пресс-конференция закрыта, вопросы закончились. ‒ А у меня два ответа осталось…».

На «сакральный» вопрос: как страна с 70-летним культом революции превратилась в страну культа контрреволюции, Путин давно ответил, ‒ кругом фашисты. Особенно на Украине, Прибалтике и в Грузии, и им потворствуют Европа и США. Подозревает, что они затаились и в Беларуси с Казахстаном, и даже есть в Новосибирске, где раскрашивают памятники в фашистские желто-голубые цвета. Так как Москва была столицей СССР, то Путин наделил себя монополией решать, кто фашист, а кто нет, но «забыл», что у Минска, Киева и Варшавы прав на это больше. В 1941 г. они сражались, а не готовились к переезду на Урал как кремлевские чины. Казахстан тоже может многое сказать на эту тему. 

Но мир сейчас интересуют не «сакральные» вопросы, на них Путин на «Валдайском клубе», проходившем почему-то в Сочи, а не на Валдае, ответил. Чего стоит только фраза «Россия ориентации не меняла. Мы страна с традиционной ориентацией» ‒ после всех заявлений о России, разворачивающейся на Восток. Как-то не корректно поворачиваться к Гейропе задом, а трубным передом к Китаю. Это не китаянке тужурку на плечи набросить при муже, рассказывая, что «Медведь ни у кого разрешения спрашивать не будет».

Мир и Россию сейчас интересует только один вопрос: когда Путин уйдет? Есть пример его предшественника: Ельцин ушел под бой курантов 31 декабря 1999 года в 12 часов по московскому времени, когда планета входила в ХХІ век. Последует ли Путин его примеру, проявив оригинальность, и уйдет 18 декабря? Ведь как он сам сказал в Сочи: «Россия, конечно, обойдется без таких, как я». Обойдется, и даже вздохнет с облегчением, ведь все, что он мог и хотел сказать миру, Путин уже сказал. Больше сказать миру ему уже нечего, если, конечно, не поиграть в комментатора Киселева. Единственное, чем он еще может поразить мир ‒ это уйти в отставку.

Иван Давыдов, для Багнета