Один из самых актуальных вопросов этой недели – Пенсионная реформа. В то время как депутаты от оппозиции заявляют о принятии Пенсионного кодекса уже в ближайшие дни, Партия регионов опровергает эту информацию. «Багнет» поинтересовался у народного депутата от Партии регионов Михаила Чечетова, когда будет принято новое пенсионное законодательство, и стоит ли его бояться гражданам Украины.

- Михаил Васильевич, в Раде активно обсуждают вопрос о том, что пенсионную реформу могут принять уже в четверг, 17 марта. Отвечает ли эта информация действительности?

- Проект пенсионной реформы, его философия сейчас домысливается в недрах Кабинета Министров. На последних парламентских слушаниях было высказано очень много замечаний, предложений, в том числе критических, и, обобщая эти замечания, Кабинет Министров должен будет, как только законопроект будет готов, его внести. То, что Кабинет Министров не внес его в понедельник-вторник, говорит о том, что он тщательно подходит к этому вопросу - не по принципу «семь раз отмерь – один раз отрежь», а по принципу «семьдесят семь раз отмерь». Потому что если, допустим, было какое-то непонимание у десятков тысяч предпринимателей по вопросу Налогового кодекса, так сказать, поднялся ажиотаж, то здесь закон коснется напрямую 14 миллионов пенсионеров и тех, кто на подходе. Он не волнует двадцатилетних, тридцатилетних, но тех, кому под пятьдесят, за пятьдесят… То есть, это, по сути дела, половина населения страны. Поэтому здесь ошибки недопустимы.

- Как Вы считаете, возможен ли с принятием Пенсионного кодекса второй Майдан?

- Нет, Майдана не будет. Просто мы не хотели бы растерять авторитет власти. Ведь мы шли в Верховную Раду, и Партия регионов побеждала на выборах, чтобы сделать жизнь лучше или чтобы законы перепринимались и были более справедливые. Ведь людей волнует не только размер пенсии. В Верховную Раду постоянно приходят письма от граждан. И знаете, каких писем больше всего? Не о том, что пенсия маленькая. Больше всего писем приходит о том, что пенсия несправедливая. Например, пишут, мол, «я работал на такой работе, он на такой, а у нас пенсия одинаковая». То есть, людей больше всего волнует социальная несправедливость. В этой ситуации такие перекосы мы должны снять. Понятно, что мы не можем одной булочкой накормить всех. Мы не можем гарантировать того, что этот закон поднимет всем пенсию и так далее, но то, что власть начала настраивать пенсионную систему и использовать справедливый подход – вот это главное.

- Михаил Васильевич, скажите, пожалуйста, решен ли уже вопрос с повышением пенсионного возраста?

- Пока дискутируется.

- А каковы наиболее вероятные варианты?

- Если будет приниматься такая норма, то наиболее вероятно, что для женщин это будет по шесть месяцев каждый год в течение десяти лет. На пять лет через десять лет.

- А для мужчин?

- Ну, для мужчин там вовсе 62 года.

- Скажите, а как будет ли решен вопрос с несправедливо завышенными пенсиями?

- Ну, во-первых, там срезается просто. Четко, в разы. Максимальная пенсия не должна быть больше десяти минимальных. Сейчас же есть пенсии и в сорок раз больше. Есть пенсии и в сорок тысяч, например, у тех, кто участвовал в ликвидации Чернобыльской аварии. Но не просто у пожарных, а у больших чиновников. А минимальная – менее тысячи. Сейчас сделают разрыв между минимальной и максимальной пенсиями не более, чем в десять раз.

- А какая будет минимальная пенсия в таком случае?

- Ну, минимальная сейчас 900 гривен. Значит, около 9 тысяч должна быть максимальная пенсия.

- Что вы можете сказать людям, волнующимся из-за новой пенсионной реформы?

- Я думаю, что «с кондачка» решение приниматься не будет. А там, где оно будет приниматься, оно волнует не столько людей, сколько политиков. В большей степени расшатывают эти волнения, прежде всего, политики.

А вообще, пенсионный возраст 55 лет – это самый низкий. В Европе – 60, 65, есть 70.

- А как же продолжительность жизни? Ведь там она более высокая.

- Я, когда прихожу на встречи с избирателями, у меня одни пенсионеры сидят. По 80 лет сидят, по 75. Средняя продолжительность жизни у нас невысокая почему? Потому что у нас очень высокая смертность детей при рождении и высокая смертность, особенно мужчин, в сорокалетнем возрасте. А уже тот, кто дожил, – он живет до 70, до 80 лет. Я говорю аудитории: «Поднимите руки те, кому за семьдесят». Половина поднимают руки. И какая продолжительность жизни тогда у нас, если сидит половина тех, кому за семьдесят? Поэтому средняя продолжительность жизни – это так: у нас с вами есть две порции мороженого. Вы съели два, а я ни одного. А в среднем мы по одному съели. 

Беседовала Анна Долгарева